Моральное состояние подавленности, это то чувство тяжести, которое не покидает нигде. Куда бы вы не пошли и не обратились. Даже если и появляются редкие проблески счастья, и легкости, то они очень быстро сменяются чувством дискомфорта и медленного погружения в трясину. От себя не убежишь, часто говорят знающие люди. И даже поехав на море, в любимую страну отдыхать, не покидает чувство тревоги и беспокойства. Это то, что разрушает изнутри, и создается чувство тяжести, неуверенности, неприятия мира. Человеку кажется, что он устал и ничего не радует, это грусть во время праздника. У Лермонтова были строки: «Страшнее нету одиночества, чем одиночество в толпе, когда безумно всем хохочется, а плакать хочется тебе». Может быть плохо из-за неудачи на работе/учёбе, из-за предательства друга или любимого человека, из-за потери близкого. В общем, любая моральная, а не физическая боль может быть так описана, также многие обозначают таким образом депрессивное состояние без видимых причин.
Моральное состояние подавленности, это то чувство тяжести, которое не покидает нигде. Куда бы вы не пошли и не обратились. Даже если и появляются редкие проблески счастья, и легкости, то они очень быстро сменяются чувством дискомфорта и медленного погружения в трясину. От себя не убежишь, часто говорят знающие люди. И даже поехав на море, в любимую страну отдыхать, не покидает чувство тревоги и беспокойства. Это то, что разрушает изнутри, и создается чувство тяжести, неуверенности, неприятия мира. Человеку кажется, что он устал и ничего не радует, это грусть во время праздника. У Лермонтова были строки: «Страшнее нету одиночества, чем одиночество в толпе, когда безумно всем хохочется, а плакать хочется тебе». Может быть плохо из-за неудачи на работе/учёбе, из-за предательства друга или любимого человека, из-за потери близкого. В общем, любая моральная, а не физическая боль может быть так описана, также многие обозначают таким образом депрессивное состояние без видимых причин.